Холмогоров гуманитарный

Forwarded from Холмогоров

Высказался на тему мнимого сатанизма Эдмунда Шклярского, накликавшего теракт именно на группу "Пикник". Иногда с глупостями тоже приходится спорить.

https://spb.tsargrad.tv/articles/russkim-broshen-glavnyj-vyzov-piknik-otvetil-na-vse-voprosy_980869

Никакого сатанизма в текстах Шклярского, конечно, нет. Он сам определяет себя как "недобитого романтика". А присутствие всевозможной нечисти, мистики, странных духовных практик – одна из характерных черт и европейского и русского романтизма от поэм Байрона до готических романов, и от "Лесного царя" Жуковского до жутких мистических повестей Гоголя. Что нам делать с "Ночью перед Рождеством" при таком подходе?

В текстах Шклярского и в самом деле много мистических образов, но он никогда не играет с буддизмом и оккультизмом, как Гребенщиков*, и никогда не теребит, как тот, православных святых (что в чём-то гораздо более кощунственно). У него нет, конечно, такой яркой православной проповеди, как у Константина Кинчева, или общехристианских философствований, как у "Наутилуса". Но нет в помине ни кощунств, ни сатанинской гордыни, как у некоторых других исполнителей, на концертах которых никаких инцидентов, однако, не происходит.

Основная тема Шклярского – это противостояние одинокой души опасному в материальном и духовном смысле миру.

Мы как трепетные птицы / мы как свечи на ветру / дивный сон еще нам снится / да развеется к утру

– именно такое мироощущение объединяет поклонников "Пикника". Тайна и боль, тени и свет, жизнь и смерть – переплетаются в этом Danse macabre, органичном в мире петербуржца, выросшего одновременно на латинской культуре (Шклярский не случайно выступает с мальтийским крестом на одежде) и на египетских сфинксах и мумиях Эрмитажа.

Ничего, ничего не бойся,
Ни огня, ни звенящую тень.
Утром кровью своей умойся,
И встряхни расцветающий день.

Эта песня, опубликованная "Пикником" совсем незадолго до трагического концерта стала в известном смысле пророческой – песней антитеррора. Не надо ничего бояться, особенно когда зомби и управляющие ими демоны пугают. Ты больше и сильнее их, потому что ты – человек, а они нелюди.

Можно, конечно, сказать, что такой романтический мистицизм не соответствует православному катехизису. И можно помечтать о том дне, когда все русские рокеры будут сверяться с Аввой Дорофеем. Но всё-таки обвинять романтический мистицизм Шклярского в том, что он накликал на себя и зрителей теракт – это натянутое обвинение жертвы, которое на серьёзной войне с серьёзным врагом недопустимо.

Телеканал Царьград

Русским брошен главный вызов: "Пикник" ответил на все вопросы

Иноагент "Миша" Козырев* негодует. Лидер группы "Пикник" Эдмунд Шклярский выпустил клип, который "разрушил все иллюзии относительно того, на какой стороне находится".

www.tg-me.com/cn/Холмогоров гуманитарный/com.holmogor_live/1160

406 viewsMar 31 at 08:23

Высказался на тему мнимого сатанизма Эдмунда Шклярского, накликавшего теракт именно на группу "Пикник". Иногда с глупостями тоже приходится спорить.

https://spb.tsargrad.tv/articles/russkim-broshen-glavnyj-vyzov-piknik-otvetil-na-vse-voprosy_980869

Никакого сатанизма в текстах Шклярского, конечно, нет. Он сам определяет себя как "недобитого романтика". А присутствие всевозможной нечисти, мистики, странных духовных практик – одна из характерных черт и европейского и русского романтизма от поэм Байрона до готических романов, и от "Лесного царя" Жуковского до жутких мистических повестей Гоголя. Что нам делать с "Ночью перед Рождеством" при таком подходе?

В текстах Шклярского и в самом деле много мистических образов, но он никогда не играет с буддизмом и оккультизмом, как Гребенщиков*, и никогда не теребит, как тот, православных святых (что в чём-то гораздо более кощунственно). У него нет, конечно, такой яркой православной проповеди, как у Константина Кинчева, или общехристианских философствований, как у "Наутилуса". Но нет в помине ни кощунств, ни сатанинской гордыни, как у некоторых других исполнителей, на концертах которых никаких инцидентов, однако, не происходит.

Основная тема Шклярского – это противостояние одинокой души опасному в материальном и духовном смысле миру.

Мы как трепетные птицы / мы как свечи на ветру / дивный сон еще нам снится / да развеется к утру

– именно такое мироощущение объединяет поклонников "Пикника". Тайна и боль, тени и свет, жизнь и смерть – переплетаются в этом Danse macabre, органичном в мире петербуржца, выросшего одновременно на латинской культуре (Шклярский не случайно выступает с мальтийским крестом на одежде) и на египетских сфинксах и мумиях Эрмитажа.

Ничего, ничего не бойся,
Ни огня, ни звенящую тень.
Утром кровью своей умойся,
И встряхни расцветающий день.

Эта песня, опубликованная "Пикником" совсем незадолго до трагического концерта стала в известном смысле пророческой – песней антитеррора. Не надо ничего бояться, особенно когда зомби и управляющие ими демоны пугают. Ты больше и сильнее их, потому что ты – человек, а они нелюди.

Можно, конечно, сказать, что такой романтический мистицизм не соответствует православному катехизису. И можно помечтать о том дне, когда все русские рокеры будут сверяться с Аввой Дорофеем. Но всё-таки обвинять романтический мистицизм Шклярского в том, что он накликал на себя и зрителей теракт – это натянутое обвинение жертвы, которое на серьёзной войне с серьёзным врагом недопустимо.

BY Холмогоров гуманитарный